Нутро наизнанку - Джонни Кэш поет "Personal Jesus". "Lift up the receiver, I'll make you a believer ... I will deliver, You know I'm a forgiver" - так, что хочется по-мальчишески "как будто ты большой и взрослый" сесть в баре на всю ночь, цедить крепкое вперемешку с пивом и тихо говорить сонному бармену про то, что жаловаться, в общем, не на что, просто так вышло. "Someone who cares".
Нитка с расстоянием все тоньше и тоньше, долгая переписка ведет к тому, что ты уже обращаешься не к живому человеку, а к бескостному нечто, к выцветшей картинке. Абеляру отрезали причиндалы, поэтому он ебал Элоизу гусиным пером и чернильницей. Но пергамент и написанные строчки хотя бы материальны, а наша переписка безнадежно неосязаема, ничьи пальцы ее не касались, никто не обводил "а здесь я поцеловала письмо", без помарок, без рисунков на полях, без запаха, без ничего.
Но жаловаться, в общем, не на что.
Только вот Джонни Кэш.
